Though I did not understand the reason for Poirot's agitation, I knew him well enough to be sure that he had a reason for it.

We arrived at Rosedew Mansions, Poirot sprang out, paid the driver and hurried into the building. Miss Adams' flat was on the first floor, as a visiting-card stuck on a board informed us.

Poirot hurried up the stairs, not waiting to summon the lift which was at one of the upper floors.

He knocked and rang. There was a short delay, then the door was opened by a neat middle-aged woman with hair drawn tightly back from her face. Her eyelids were reddened as though with weeping.

"Miss Adams?" demanded Poirot eagerly.

The woman looked at him.

"Haven't you heard?"

"Heard? Heard what?"

His face had gone deadly pale, and I realized that this, whatever it was, was what he had feared.

The woman continued slowly to shake her head.

"She's dead. Passed away in her sleep. It's terrible."

Poirot leaned against the doorpost.

"Too late," he murmured. His agitation was so apparent that the woman looked at him with more attention.

"Excuse me, sir, but are you a friend of hers? I do not remember seeing you come here before?"

Poirot did not reply to this directly.

"You have had a doctor? What did he say?"

"Took an overdose of a sleeping draught. Oh! the pity of it! Such a nice young lady. Nasty dangerous things - these drugs. Veronal he said it was."

Poirot suddenly stood upright. His manner took on a new authority.

Хотя я не догадывался, почему Пуаро так взволнован, я знал его достаточно хорошо, чтобы понять, что у него есть на то основания.

Когда мы подъехали к дому на Роздью Маншэнс,  Пуаро первым выскочил из машины, заплатил таксисту и вбежал в вестибюль. Судя по списку жильцов, нужная нам квартира находилась на третьем этаже.

Пуаро, не дожидаясь стоявшего на одном из верхних этажей лифта, поспешил наверх.

Он постучал, затем позвонил. Прошло несколько томительных минут. Наконец дверь отворила скромно одетая женщина средних лет с волосами, собранными в пучок на затылке. Глаза ее были подозрительно красными.

"Мисс Адамс?"  нетерпеливо спросил Пуаро.

Женщина вздрогнула.

"Разве вы не слыхали?"

"Не слыхал?.. Чего?"

Она побледнела, и я понял, что то, чего боялся Пуаро, свершилось.

Женщина медленно покачала головой.

"Она умерла. Ночью, во сне. Это ужасно."

Пуаро прислонился к дверному косяку.

"Не успел... – прошептал он."

Его волнение было настолько очевидным, что женщина посмотрела на него более внимательно.

"Простите, сэр, вы были ее другом? Я не помню, чтобы вы раньше к ней приходили."

Пуаро уклонился от прямого ответа.

"У вас был врач? Что он сказал?"

"Что она выпила слишком много снотворного. Какое несчастье! Она была совсем молодой, и такая милая. До чего же опасны эти таблетки. Врач сказал, что это веронал."

Пуаро неожиданно выпрямился. К нему возвращалась его обычная решительность.

"I must come in," he said.

The woman was clearly doubtful and suspicious.

"I don't think-" she began.

But Poirot meant to have his way. He took probably the only course that would have obtained the desired result.

"You must let me in," he said. "I am a detective and I have got to inquire into the circumstances of your mistress's death."

The woman gasped. She stood aside and we passed into the flat.

From there on Poirot took command of the situation.

"What I have told you," he said authoritatively, "is strictly confidential. It must not be repeated. Everyone must continue to think that Miss Adams death was accidental. Please give me the name and address of the doctor you summoned."

"Dr Heath, 17 Carlisle Street."

"And your own name?"

"Bennett - Alice Bennett."

"You were attached to Miss Adams, I can see, Miss Bennett."

"Oh! yes, sir. She were a nice young lady. I worked for her last year when she were over here. It wasn't as though she were one of those actresses. She were a real young lady. Dainty ways she had and liked everything just so."

Poirot listened with attention and sympathy. He had now no signs of impatience. I realized that to proceed gently was the best way of extracting the information he wanted.

"It must have been a great shock to you," he observed gently.

"Oh! it was, sir. I took her in her tea - at half-past nine as usual and there she was lying - asleep I thought. And I put the tray down. And I pulled the curtains - one of the rings caught, sir, and I had to jerk it hard. Such a noise it made. I was surprised when I looked round to see she hadn't woken. And then all of a sudden something seemed to take hold of me. Something not quite natural about the way she lay. And I went to the side of the bed, and I touched her hand. Icy cold it was, sir, and I cried out."

"Я должен войти в квартиру,"  сказал он.

Женщина заколебалась и взглянула на него с подозрением.

"Наверное, не стоит..."  начала она.

Но Пуаро был настроен решительно. Чтобы добиться своего, он избрал единственно верный в данной ситуации способ.

"Вы должны впустить меня,"  сказал он.  "Я сыщик. Мне необходимо ознакомиться с обстоятельствами смерти вашей хозяйки."

Женщина прерывисто вздохнула и посторонилась, чтобы мы могли пройти.

С этого момента Пуаро взял бразды правления в свои руки.

"То, что я вам сказал,"  внушительно произнес он,  "не подлежит разглашению. Все должны думать, что смерть мисс Адамс – результат несчастного случая. Прошу вас, назовите фамилию и адрес врача, которого вы вызывали."

"Доктор Хит, Карлайл-стрит, 17."

"Ваше имя, пожалуйста."

"Алиса Беннет."

"Я вижу, вы были очень привязаны к мисс Адамс, уважаемая мисс Беннет."

"О да, сэр. Она была такая милая. Совсем непохожа на других актрис. Я работала у нее и в прошлом году, когда она сюда приезжала. Она была настоящей леди. Воспитанная, и одевалась так деликатно."

Пуаро слушал ее внимательно и с сочувствием. Куда только девалось его волнение! Он, по всей вероятности, понял, что теперь для получения нужных сведений ему лучше проявить мягкость.

"Для вас, мисс Беннет, это наверняка был страшный удар,"  сказал он мягко.

"О, сэр, еще бы! Я принесла ей чай в полдесятого, как обычно, а она спит – так мне показалось. Я поставила поднос, подошла к окну и стала раздвигать занавески. Одно кольцо застряло, я дернула посильнее, и оно как взвизгнет! Я оборачиваюсь и вижу, что она все спит. При таком-то шуме! И тут меня прямо как ударило. Странно, думаю, она лежит, неестественно как-то. Я подошла, тронула ее за руку, а уж она холодная! Я и закричала."

She stopped, tears coming into her eyes.

"Yes, yes," said Poirot sympathetically. "It must have been terrible for you. Did Miss Adams often take stuff to make her sleep?"

"She'd take something for a headache now and again, sir. Some little tablets in a bottle, but it was some other stuff she took last night, or so the doctor said."

"Did anyone come to see her last night? A visitor?"

"No, sir. She was out yesterday evening, sir."

"Did she tell you where she was going?"

"No, sir. She went out about seven o'clock."

"Ah! How was she dressed?"

"She had on a black dress, sir. A black dress and a black hat."

Poirot looked at me.

"Did she wear any jewellery?"

"Yust the string of pearls she always wore, sir."

"And gloves - grey gloves?"

"Yes, sir. Her gloves were grey."

"Ah! Now describe to me, if you will, what her manner was. Was she gay? Excited? Sad? Nervous?"

"It seemed to me she was pleased about something, sir. She kept smiling to herself, as though there were some kind of joke on."

"What time did she return?"

"A little after twelve o'clock, sir."

"And what was her manner then? The same?"

"She was terribly tired, sir."

"But not upset? Or distressed?"

"Oh! no, sir. I think she was pleased about something, but just done up, if you know what I mean. She started to ring someone up on the telephone, and then she said she couldn't bother. She'd do it tomorrow morning."

"Ah!"

Poirot's eyes gleamed with excitement. He leaned forward and spoke in a would-be indifferent voice. "Did you hear the name of the person she rang up?"

Она остановилась, глаза ее наполнились слезами.

"Да, да,"  сочувственно произнес Пуаро.  "Представляю, как это было ужасно. Скажите, мисс Адамс часто принимала снотворное?"

"Она иногда пила что-то от головной боли. Такие маленькие таблетки в бутылочке. Но прошлым вечером – так доктор сказал – она выпила другое лекарство."

"К ней кто-нибудь приходил вчера вечером?"

"Нет, сэр. Вчера вечером ее не было дома."

"Она говорила вам, куда собирается?"

"Нет, сэр. Она ушла около семи часов."

"А-а! Как она была одета?"

"В черное платье, сэр. Черное платье и черная шляпка.'

Пуаро взглянул на меня.

"На ней были украшения?"

"Только нитка жемчуга, которую она всегда носила, сэр."

"И перчатки – серые перчатки?"

"Да, сэр. Перчатки она взяла серые."

"Так! Вспомните теперь, пожалуйста, какое у нее было настроение? Грустное? Веселое? Может быть, она нервничала?"

"По-моему, она была очень в духе, сэр. Все время улыбалась, как будто вспоминала что-то веселое."

"Во сколько она вернулась домой?"

"В начале первого, сэр."

"И была по-прежнему в хорошем настроении?"

"Она выглядела очень усталой, сэр."

"Но не грустной? Не расстроенной?"

"Нет, по-моему, она была очень довольна. У нее был такой вид, будто она добилась, чего хотела. Она начала звонить по телефону, но передумала. Сказала, что позвонит завтра."

"Вот как!"

"Глаза Пуаро возбужденно заблестели. Он подался вперед и спросил с деланым безразличием:  "Вы слышали имя человека, которому она звонила?"

"No, sir. She just asked for the number and waited and then the exchange must have said: 'One minute' as they do, sir, and she said: 'All right,' and then suddenly she yawned and said: 'Oh! I can't bother. I'm too tired'."

And she put the receiver back and started undressing."

"And the number she called? Do you recollect that? Think. It may be important."

"I'm sorry I can't say, sir. It was a Victoria number and that's all I can remember. I wasn't paying special heed, you see."

"Did she have anything to eat or drink before she went to bed?"

"A glass of hot milk, sir, like she always did."

"Who prepared it?"

"I did, sir."

"And nobody came to the flat that evening?"

"Nobody, sir."

"And earlier in the day?"

"Nobody came that I can remember, sir. Miss Adams was out to lunch and tea. She came in at six o'clock."

"When did the milk come? The milk she drank last night?"

"It was the new milk she had, sir. The afternoon delivery. The boy leaves it outside the door at four o'clock. But, oh! sir, I'm sure there wasn't nothing wrong with the milk. I had it myself for tea this morning. And the doctor he said positive as she'd taken the nasty stuff herself."

"It is possible that I am wrong," said Poirot. "Yes, it is possible that I am entirely wrong. I will see the doctor. But you see, Miss Adams had enemies. Things are very different in America-"

He hesitated, but the good Alice leapt at the bait.

"Oh! I know, sir. I've read about Chicago and them gunmen and all that. It must be a wicked country and what the police can be about, I can't think. Not like our policemen."

"Нет, сэр. Она назвала номер и стала ждать, и, наверное, телефонистка сказала: 'Одну минуту',  как они обычно делают, сэр, "и она сказала 'хорошо', а потом зевнула и говорит: 'Знаете, я передумала, я очень устала'."

Положила трубку и начала раздеваться.

"А номер вы не запомнили? Хотя бы часть? Это может быть очень важно."

"Нет, сэр, не запомнила. Я же не прислушивалась специально. Но я точно помню, что это был номер района Виктория."

"Она что-нибудь ела или пила перед тем, как лечь спать?"

"Выпила стакан горячего молока, как обычно."

"Кто подогрел и принес молоко?"

"Я, сэр."

"И в этот вечер никто из посторонних в квартиру не заходил?"

"Никто, сэр."

"А днем?"

"Тоже никто. Мисс Адамс обедала и пила чай в городе. Она вернулась в шесть часов."

"Когда принесли молоко? Молоко, которое она пила перед сном."

"Днем. Рассыльный приносит его в четыре часа и оставляет у порога. Но сэр, я уверена, что молоко было хорошее. Я его сама пила с чаем сегодня утром. И доктор точно сказал, что эту гадость она приняла сама."

"Возможно, я ошибаюсь,"  сказал Пуаро.  "Да, возможно, я ошибаюсь. Нужно переговорить с врачом. Видите ли, у мисс Адамс были враги. В Америке все совсем по-другому..."

Он выжидательно замолчал и был вознагражден.

"Ох, сэр, знаю. Я читала и про Чикаго, и про гангстеров. До чего же страшно там жить. О чем думает тамошняя полиция, не знаю. Не то, что наша полиция."

Poirot left it thankfully at that, realizing that Alice Bennett's insular proclivities would save him the trouble of explanations.

His eye fell on a small suitcase - more of an attache case, that was lying on a chair.

"Did Miss Adams take that with her when she went out last night?"

"In the morning she took it, sir. She didn't have it when she came back at tea-time, but she brought it back last thing."

"Ah! You permit that I open it?"

Alice Bennett would have permitted anything. Like most canny and suspicious women, once she had overcome her distrust she was child's play to manipulate. She would have assented to anything Poirot suggested.

The case was not locked, Poirot opened it. I came forward and looked over his shoulder.

Пуаро с удовольствием предоставил говорить Алисе Беннет, поскольку ее расхожие домыслы спасали его от необходимости давать дальнейшие объяснения.

Его взгляд остановился на небольшом чемоданчике, скорее даже портфеле, который лежал на одном из стульев.

"Мисс Адамс брала с собой этот портфель, когда уходила из дому вчера вечером?"

"Она его брала утром, сэр. В шесть часов она приходила без него, а потом принесла опять, когда совсем вернулась."

"Отлично! Вы позволите мне открыть его?"

Алиса Беннет позволила бы ему что угодно. Как большинство подозрительных и осторожных женщин, она начинала безгранично доверять человеку, которому удавалось расположить ее к себе.

Портфель не был заперт. Пуаро открыл его. Я подошел ближе и заглянул ему через плечо.

"You see, Hastings, you see?" he murmured excitedly.

The contents were certainly suggestive.

There was a box of make-up materials, two objects which I recognized as elevators to place in shoes and raise the height an inch or so, there was a pair of grey gloves and, folded in tissue paper, an exquisitely-made wig of golden hair, the exact shade of gold of Jane Wilkinson's and dressed like hers with a centre parting and curls in the back of the neck.

"Do you doubt now, Hastings?" asked Poirot. I believe I had up to that moment. But now I doubted no longer. Poirot closed the case again and turned to the maid.

"You do not know with whom Miss Adams dined yesterday evening?"

"No, sir."

"Do you know with whom she had lunch or tea?"

"I know nothing about tea, sir. I believe she lunched with Miss Driver."

"Miss Driver?"

"Yes, her great friend. She has a hat shop in Moffat Street, just off Bond Street. Genevieve it's called."

Poirot noted the address in his notebook just below that of the doctor.

"One thing more, Madame. Can you remember anything - anything at all - that Mademoiselle Adams said or did after she came in at six o'clock that strikes you as at all unusual or significant?"

The maid thought for a moment or two.

"I really can't say that I do, sir," she said at last. "I asked her if she would have tea and she said she'd had some."

"Oh! she said she had had it," interrupted Poirot.

"Pardon. Continue."

"Вы видите, Гастингс, вы видите?"  возбужденно прошептал он.

Содержимое портфеля и вправду было красноречивым.

Мы увидели коробку с гримом, два предмета, я определил их как вкладыши в туфли, которые увеличивали на несколько сантиметров рост, пару серых перчаток и завернутый в папиросную бумагу великолепный золотистый парик, по цвету точно совпадавший с волосами Джейн Уилкинсон и причесанный так же, как причесывалась она: с пробором посередине и с локонами внизу.

"Вы и сейчас сомневаетесь, Гастингс?"  спросил Пуаро.

Возможно, до этого момента я действительно сомневался. Но только не теперь. Пуаро закрыл портфель и снова обратился к горничной:

"Вы знаете, с кем мисс Адамс ужинала вчера вечером?"

"Нет, сэр."

"Вы знаете, с кем она обедала и пила чай?"

"Про чай не скажу, но обедала она, по-моему, с мисс Драйвер."

"Мисс Драйвер?"

"Да. Это ее близкая подруга. У нее шляпный магазин на Моффат-стрит, рядом с Бонд-стрит. 'Женевьева' называется."

Пуаро записал адрес подруги под адресом врача.

"И еще одно, мадам. Вы можете вспомнить что-нибудь, все равно что, из сделанного или сказанного мисс Адамс по приходе домой вчера в шесть часов, что сейчас кажется вам необычным или настораживающим?"

Горничная задумалась.

"Нет, сэр,"  сказала она наконец,  "ничего такого я не припоминаю. Я спросила, будет ли она пить чай, а она ответила, что уже пила."

"Значит, она сказала, что уже пила чай?"  прервал ее Пуаро.

"Извините. Продолжайте."

"And after that she was writing letters till just on the time she went out."

"Letters, eh? You do not know to whom?"

"Yes, sir. It was just one letter - to her sister in Washington. She wrote to her sister twice a week regular. She took the letter out with her to post because of catching the mail. But she forgot it."

"Then it is here still?"

"No, sir. I posted it. She remembered last night just as she was getting into bed. And I said I'd run out with it. By putting an extra stamp on it and putting it in the late fee box it would be all right."

"Ah! - and is that far?"

"No, sir, the post office is just around the corner."

"Did you shut the door of the flat behind you?"

Bennett stared.

"No, sir. I just left it to - as I always do when I go out to post."

Poirot seemed about to speak - then checked himself.

"Would you like to look at her, sir?" asked the maid tearfully.

"Looks beautiful she does."

We followed her into the bedroom. Carlotta Adams looked strangely peaceful and much younger than she had appeared that night at the 'Savoy'. She looked like a tired child asleep.

There was a strange expression on Poirot's face as he stood looking down on her. I saw him make the sign of the Cross.

"J'ai fait un serment (фр.), Hastings," he said as we went down the stairs.

I did not ask him what his vow was. I could guess. A minute or two later he said:

"There is one thing off my mind at least. I could not have saved her. By the time I heard of Lord Edgware's death she was already dead. That comforts me. Yes, that comforts me very much."

"И потом до самого ухода она писала письма."

"Письма? Вы знаете кому?"

"Да, сэр. В общем-то, это было одно письмо – ее сестре в Вашингтон. Она писала сестре два раза в неделю, обязательно. Она собиралась опустить его, когда будет выходить, чтобы успеть к последней выемке, но забыла."

"Значит, оно до сих пор здесь?"

"Нет, сэр. Я сама его опустила. Она о нем вспомнила, когда ложилась спать, и я сказала, что наклею еще одну марку и сбегаю, опущу его в экспресс-ящик, чтобы оно поскорей дошло."

"Так. А почта далеко?"

"За углом, сэр."

"Вы запирали дверь, когда уходили?"

Беннет с испугом посмотрела на него.

"Нет, сэр. Я просто затворила ее, как обычно, когда выхожу на почту."

Пуаро хотел было еще что-то спросить, но воздержался.

"Хотите взглянуть на нее, сэр?"  спросила горничная, всхлипывая.  "Она такая красивая лежит!"

Мы проследовали за ней в спальню. На лице Карлотты Адамс застыло выражение удивительного покоя. Она казалась гораздо моложе, чем в тот вечер в 'Савое'. Усталый ребенок.

Пуаро посмотрел на нее долгим взглядом, в котором я прочитал странное, непонятное мне чувство. Он перекрестился.

"Я дал клятву, Гастингс,"  произнес он, когда мы спустились по лестнице.

Я не спросил его, в чем он поклялся. Об этом было легко догадаться. Через несколько минут он сказал:

"Одно только меня утешает. Я не мог ее спасти. К тому времени, когда я узнал о смерти лорда Эджвера, она уже была мертва. От этого мне немного легче. Значительно легче."