Agatha Christie 'Five Little Pigs' - Агата Кристи 'Пять поросят'

1

"Well, M. Poirot?"

Philip Blake’s tone was impatient.

Poirot said: "I have to thank you for your admirable and lucid account of the Crale tragedy."

Philip Blake looked rather self-conscious. "Very kind of you," he murmured.

"Really surprising how much I remembered when I got down to it."

Poirot said: "It was an admirably clear narrative, but there were certain omissions, were there not?"

"Omissions?" Philip Blake frowned.

Hercule Poirot said: "Your narrative, shall we say, was not entirely frank." His tone hardened. "I have been informed, Mr Blake, that on at least one night during the summer, Mrs Crale was seen coming out of your room at a somewhat compromising hour."

There was a silence broken only by Philip Blake’s heavy breathing.

He said at last: "Who told you that?"

Hercule Poirot shook his head."‘It is no matter who told me. That I know, that is the point."

Again there was a silence; then Philip Blake made up his mind.

1

"Слушаю вас, мсье Пуаро."

В голосе Филипа Блейка слышалось нетерпение.

"Я должен поблагодарить вас за превосходное и ясное изложение событий, имевших отношение к трагедии Крейлов."

Филип Блейк чуть смутился.

"Очень любезно с вашей стороны,"  пробормотал он.    "Я сам удивился тому, сколько вспомнилось, когда я принялся это записывать."

"Это был исключительно четкий рассказ, но в нем кое-что пропущено, не так ли?"

"Пропущено?"  нахмурился Филип Блейк.

"Ваше повествование было, скажем так, не совсем откровенным." В голосе его появилась твердость. "Мне дали знать, мистер Блейк, что, по крайней мере однажды, тем летом видели, как миссис Крейл вышла из вашей комнаты в довольно поздний час.

Наступило молчание, прерываемое только тяжелым дыханием Филипа Блейка.

"Кто вам это сказал?"  наконец спросил он.

"Не имеет значения,"  покачал головой Эркюль Пуаро,"важно то, что мне это известно."

Опять молчание. Затем Филип Блейк принял решение.

He said: "By accident, it seems, you have stumbled upon a purely private matter. I admit that it does not square with what I have written down. Nevertheless, it squares better than you might think. I am forced now to tell you the truth.

I did entertain a feeling of animosity towards Caroline Crale. At the same time I was always strongly attracted by her. Perhaps the latter fact induced the former. I resented the power she had over me and tried to stifle the attraction she had for me by constantly dwelling on her worst points. I neverliked her, if you understand. But it would have been easy at any moment for me to make love to her. I had been in love with her as a boy and she had taken no notice of me. I did not find that easy to forgive.

My opportunity came when Amyas lost his head so completely over the Greer girl. Quite without meaning to I found myself telling Caroline I loved her. She said quite calmly: ‘Yes, I have always known that.’ The insolence of the woman!

Of course I knew that she didn’t love me, but I saw that she was disturbed and disillusioned by Amyas’s present infatuation. That is a mood when a woman can very easily be won.  She agreed to come to me that night. And she came."

"По-видимому, волею случая вам довелось прикоснуться к личному в моей жизни,"  сказал он. "Я согласен, что это никак не увязывается с тем, что я написал. Тем не менее это увязывается гораздо больше, чем вы полагаете. Что ж, я вынужден поведать вам правду.

Я действительно испытывал чувство неприязни к Кэролайн Крейл. И одновременно - сильное влечение. Возможно, именно влечение вызвало неприязнь. Меня возмущала ее власть надо мной, и я пытался избавиться от чувства влечения к ней тем, что постоянно размышлял о ее дурных качествах. Мне она никогда не нравилась, если вы понимаете, о чем я говорю, но я без труда мог бы сойтись с ней. Еще мальчишкой я был влюблен в нее, но она не обращала на меня внимания. Этого простить я не мог.

Когда Эмиас окончательно потерял голову из-за этой девчонки Грир, у меня появился шанс. Ни о чем как следует не подумав, я вдруг объяснился Кэролайн в любви. Она спокойно ответила: 'Я всегда об этом знала'. Подумайте только, какая наглость!

Разумеется, я понимал, что она меня не любит, но она была выведена из равновесия и расстроена последним увлечением Эмиаса. В таком настроении женщину нетрудно завоевать. В ту ночь она согласилась прийти ко мне. И пришла."

Blake paused. He found now a difficulty in getting the words out.

"She came to my room. And then, with my arms round her, she told me quite coolly that it was no good! After all, she said, she was a one-man woman. She was Amyas Crale’s, for better or worse. She agreed that she had treated me very badly, but said she couldn’t help it. She asked me to forgive her.

And she left me.She left me! Do you wonder, M. Poirot, that my hatred of her was heightened a hundredfold? Do you wonder that I have never forgiven her? For the insult she did me-as well as for the fact that she killed the friend I loved better than any one in the world!’ Trembling violently, Philip Blake exclaimed: ‘I don’t want to speak of it, do you hear? You’ve got your answer. Now go! And never mention the matter to me again!"

Блейк помолчал. Ему было трудно говорить.

"Она пришла ко мне. А потом, когда я ее обнял, она спокойно заявила, что из этого ничего не получится. Она всю жизнь любила и будет любить только одного человека. Что бы ни произошло, она принадлежит только Эмиасу Крейлу. Она согласилась, что дурно обошлась со мной, но сказала, что ничего не может с собой поделать. И попросила у меня прощения.

И ушла. Ушла от меня. Приходится ли удивляться, мсье Пуаро, что моя ненависть к ней возросла во сто крат? Приходится ли удивляться, что я никогда ей этого не простил? Не простил нанесенного оскорбления, а также того, что она убила друга, которого я любил больше всех на свете!"  И, дрожа всем телом, Филип Блейк воскликнул:  "Я не хочу об этом говорить, слышите? Вы получили ответ. А теперь уходите! И никогда не упоминайте при мне об этом!"